Успех — это способность идти от поражения к поражению, не теряя оптимизма

Книга, за которую мне было стыдно

Вспомнив истории, которыми зачитывалась в начальной школе и подростковом возрасте, я понимаю, что от любимого на сегодня жанра никогда далеко не отходила. Что там больше всего привлекает людей? Секс, смех и страх? Предпочтение я всегда отдавала последнему. Мое знакомство с литературой, не считая школьной программы, началось с серии книг Р. Стайна «Ужастики», «Мой друг вампир» («Маленький вампир») Анжелы Зоммер-Боденбург и сборников страшилок.

Вот что значит подобрать ребенку правильную литературу — эти истории настолько увлекали меня, что я могла прочесть книгу за полдня. А моя коллекция DVD c фильмами ужасов стала пополняться с большой скоростью. Родители, хоть и были на первых порах против, вскоре сдались.

Чуть позже я познакомилась с творчеством Стивена Кинга, но тут меня застал переходный возраст. Мне так хотелось любви, что около полугода я страдала любовными романами из серии «подержаться за ручки» и знать не знала о серии «Шарм» у мамы на полке.

Любовная горячка в конце концов поутихла, и папа посоветовал мне книгу Сидни Шелдона «Оборотная сторона полуночи». Впоследствии, я думаю, он жалел об этом не раз. Потому что на вопрос «На каком ты сейчас моменте?», я могла описать лишь нелицеприятную сцену: беременная героиня дождалась пока ребенок в ее чреве достигнет определенного возраста, чтобы чувствовать боль, а затем убила его в себе при помощи вешалки. Перед этим она полкниги в подробностях демонстрировала, откуда, собственно, эти дети и берутся. С тех пор Сидни Шелдон — один из моих любимых писателей.

Мне было 12. Мне было норм.

Самую стыдную историю порекомендовала мне мама.

На полке общей библиотеки я отыскала книгу с мертвой девушкой на обложке. Надпись на ней гласила «Твин Пикс». Мама довольно кивнула, вспоминая, что книга эта классная, но должно быть мало помнила все подробности. Так ко мне в руки попал «Тайный дневник Лоры Палмер», и он стал для меня безумным откровением. До этого, я даже не знала, что так пишут, что так _можно_ писать. Возможно эффект написанного удваивался от того, что книга оказалась написана в виде дневника, от первого лица. Возможно, я отчасти поставила себя на место героини: на первых страницах мы были очень похожи. Но чем дальше я читала, тем больше чувствовала себя «грязной». Дневник Лоры стал моей тайной.

Мне было около 13. Мне было безумно стыдно.

А какие книги в детстве произвели на вас подобное впечатление?